От торжества к страху

В течение столетий огромное влияние на умы многих западных людей оказывал миф о «проклятии Евы». Поэтому стоит остановиться на нем поподробней. Обратившись к истории этого мифа, мы узнаем о том, что вера в проклятие, из-за которого боль стала считаться обязательным спутником родов, имеет мало отношения к биологии или наблюдению, а касается лишь стремления религиозных мужчин определенной эпохи распространить свое влияние на все общество.
Даже сегодня многие люди верят в то, что роды без боли противоречат Слову и воле Господним. Но еврейские ученые придерживаются другого мнения на этот счет, о чем свидетельствуют выводы Хелен Вессел, основательницы Яблоневого Министерства (Apple Tree Family Ministries — американская организация, которая видит свою миссию в укреплении связи между молодыми родителями, Богом и малышом) и автора книги «Радость естественного рождения: естественные роды и христианская семья». X. Вессел категорически утверждает, что «нет никаких антропологических свидетельств, подтверждающих теологическое учение о том, что женщины во всех культурах непременно считают роды „болезнью" или „проклятием"».
Гораздо больше свидетельств обратному. К примеру, в некоторых менее искушенных обществах, на представителей которых не оказывали влияние верования, свойственные западной цивилизации, женщины, чьи тела ничем не отличались от тел западных женщин, рожали относительно тихо и с минимумом дискомфорта.
Для того чтобы понять, какие события привели нас к сегодняшней вере в обязательные страдания, на которые обречены все рожающие женщины, нам придется обратиться ко времени третьего тысячелетия до нашей эры. Тогда женщины еще могли рожать детей естественным образом, испытывая неудобства только в случае каких-то особых осложнений.
В своей книге Вессел приводит много цитат из Библии, свидетельствующих о благословении материнства, благости продолжения рода и чувства близости между мужем, женой и детьми. Она также обращает внимание на то, что во времена Моисея еврейские женщины рожали детей достаточно легко и быстро, как правило, без чьей-либо помощи. Исторические свидетельства, относящиеся ко времени, предшествовавшему появлению Иисуса, указывают на то, что роды обычно занимали менее трех часов. И нет никаких доказательств существовавшей тогда веры в проклятие женщины или деторождения.
В других частях мира — в Испании, Франции, на Британских островах и в старой Европе — природа и материнство играли ключевую роль в жизни людей. Они поклонялись Матери-Природе, Матери-Земле и Матери-Создательнице. Женщин почитали как подательниц жизни.
Не осознавая связи, существующей между половым актом и рождением ребенка, люди когда-то верили в то, что женщины рожают детей по своей воле. Считалось, что будучи создательницами, они связаны с божеством. Древние статуэтки богинь изображают полногрудых женщин с огромными животами, вот-вот готовых родить. Эти ранние люди считали рождение величайшим проявлением возрождающих сил природы. Когда женщина рожала, вся община собиралась вокруг нее в храме на «торжество жизни». Рождение было религиозным ритуалом, а вовсе не болезненным испытанием, каким оно станет многие годы спустя.
Женщины воспитывали и лечили, развивая, создавая и контролируя медицину. Врачевательство появилось благодаря женщинам. Они собирали знания об искусстве исцеления, которые хранились и передавались через поколения «мудрыми женщинами» деревни. Мужчины же занимались добычей еды, сбором трав и строительных материалов. Они выполняли разные роли, но все-таки были равны.
Даже когда мужчины приобрели решающее значение в области медицины, отношение к родам не изменилось. Ни Гиппократ, ни Аристотель — самые известные представители греческой школы медицины — не писали о боли, рассказывая в своих работах о нормальных, не затрудненных родах. Неужели мы сможем поверить в то, что они просто забыли написать о страданиях обычной роженицы?
Гиппократ и Аристотель верили в необходимость удовлетворения потребностей рожающей женщины. Они считали очень важным присутствие при родах людей, способных оказать ей поддержку. По сути дела, Гиппократ составил и предъявил миру первое руководство для акушерок. Аристотель писал о связи между разумом и телом и подчеркивал значение глубокого расслабления во время родов. В случае осложнений женщина должна была погрузиться в расслабленное состояние, чтобы преодолеть возникшую трудность.
За сто лет до рождения Иисуса, другой ученый муж из числа врачей греческой школы медицины — Соран Эфесский — превратил труды Гиппократа и Аристотеля в книги. Соран подчеркивал необходимость прислушиваться к нуждам и чувствам роженицы, также как использование сил разума для достижения расслабления, обеспечивающего легкие роды. Как и его предшественники, говоря родах, Соран никогда не упоминал о боли, за исключением тех случаев, когда речь шла о неправильных или затрудненных родах. В обычных случаях естественного рождения ребенка к женщине относились с нежностью, лаской и любовью. И такое отношение к продолжению рода доминировало на протяжении многих столетий.
Но в конце II века нашей эры поднялась волна обвинений женщин, и в частности женщин-целительниц, акушерок, и просто мудрых женщин, которые играли большую роль в проведении родов. Ненависть, которая, к сожалению, направляла действия некоторых впавших в заблуждение христиан, вылилась позднее чуть ли не в полное уничтожение женщин-целительниц, занимавших до этого времени ведущие позиции в обществе. Многие из них были осуждены за свои занятия лекарством.
Поскольку общественные лидеры решили полностью изменить роль женщины в религиозной и социальной жизни, мало чему из прошлой жизни удалось уцелеть. Каменные храмы и алтари, где люди поклонялись природе, были разрушены, статуэтки богинь — уничтожены. Те, кто придавал значение законам природы, оказались под угрозой. Все письмена, где речь шла о традиционной медицине, были изъяты и надежно спрятаны. К сожалению, эта участь постигла и книгу Сорана о естественных родах. Именно в это время св. Клемент Александрийский писал: «Женщина должна быть подавлена стыдом при мысли, что она — женщина». С этого времени закон требовал отчуждения женщины во время беременности и полной ее изоляции в момент родов. Поскольку неоспоримым авторитетом в области медицины и целительства обладали священники и монахи, каждый врач должен был получать разрешение на то, чтобы излечивать «заслуженное зло». Женщины воспринимались как искусительницы, а роды — как последствие плотского греха, и поэтому рожающие женщины «не заслуживали» сопровождения и помощи во время родов. Даже в случае осложнений врачам категорически запрещалось принимать участие в родах, чтобы ни в коем случае не облегчить страдания женщины. Акушерство перестало существовать. И рожающие женщины оказались в пугающей изоляции, лишившись какой-либо поддержки. Благодаря серии указов роды, еще недавно считавшиеся торжеством жизни, приобрели статус мучительного, болезненного испытания, проходящего в одиночестве и навевающего ужас.
Именно в это время в библейских переводах появляется идея, которую мы знаем как «проклятие Евы». До этого понятие «проклятие» встречалось в Библии только в связи с проклятием, посланным Богом на землю, результатом которого стала необходимость людей работать, чтобы выжить. Согласно новым переводам, женщина должна была расплачиваться за первородный грех, и цена оказывалась поистине высока.
Дик-Рид специально занимался изучением Библии и еврейской литературы о библейских переводах. Ему удалось выяснить, что древнееврейское слово etzev, шестнадцать раз использованное в так называемой Библии короля Якова, во всех случаях переводится словами «тяжелый труд, работа», и только если оно относится к родам, в переводе появляются «боль, страдания и муки». Другие ученые также обращали внимание на то, что пророки никогда не писали о боли в связи с деторождением. Вессел подчеркивает, что понятие «проклятие» никогда не использовалось в библейских текстах исключительно в отношении Евы. Однако переводчики, попавшие под влияние общего отношения к родам, предпочли иначе трактовать послание Еве.
В начале XVI века были обнаружены потерянные труды Сорана Эфесско-го, вызвавшие бурный интерес в мире медицины. Врачи, для которых медицина была делом совести, пытались противостоять устоявшимся правилам. Тогда появилась первая книга о родовспоможении, основанная на теориях и учениях самых известных в мире философов и практиков.
В это время акушерство возвращается в область практики, но воспринимается скорее как позорное занятие, «наиболее подходящее для женщин, готовых помогать в грязном деле принятия родов». В Германии, где больше всего женщин-целительниц подверглись осуждению, Мартин Лютер писал: «Не имеет значения, если женщина теряет силы или умирает при родах. Пускай женщины умирают при деторождении, они для того лишь и нужны». Само название «акушерки», придуманное Лютером, отражало стереотипы того времени. Женщины, посещавшие рожениц, назывались weh mutters, что в переводе с немецкого буквально означает «матери мучений». Никаких следов этого термина в более раннее время мы не находим.
Положение рожающих женщин стало немного лучше с началом Ренессанса и «возрождением наук». Но даже изобретение хлороформа, широко применявшегося при многих болезненных медицинских процедурах, не облегчило их участь, потому что использование анестезии во время родов было запрещено. Распространение подобных взглядов на женщину и деторождение не ограничивалось Европой. На предложение использовать в родах обезболивание один из священников Новой Англии ответил, что тем самым «мы лишили бы Бога удовольствия слушать искренние женские крики во время родов». Ошибочные верования человека — не Бога — и в это время восторжествовали.
Сегодня, когда мы оглядываемся назад на события прошлого, имея на руках весь багаж современных знаний о психологии и физиологии человека, то легко можем понять, как страх перед осложнениями и возможной смертью, а вовсе не страх перед самими родами, заставлял женщин ожидать их с ужасом. Чрезмерный страх вызывал чрезмерное же давление, которое в свою очередь приводило к напряжению шейки матки, затруднявшему выполнение ее естественной функции. Те, кто проходил через это испытание, и те, кто был рядом, признавали, что роды были связаны с ужасными мучениями.
Не раньше середины XVIII столетия докторам было позволено посещать рожениц. Но и тогда они делали это с большой неохотой. Клеймо позора, ложившееся на до кто ров-мужчин, принимавших роды, было и тогда слишком тяжелым. В результате врачами-акушерами, как правило, становились неудачники и пьяницы. Но это не имело особого значения, потому что сами условия родов ничуть не изменились. Рожающие матери не представляли никакого интереса для медицины.
В конце 1800-х годов королева Виктория настояла на использовании хлороформа во время ее родов, что открыло перспективы использования обезболивания и в родах других женщин. Но это же событие привело к другой проблеме, сохранявшейся многие годы как в Европе, так и в Соединенных Штатах. Деторождение стало перемещаться из домов в больницы, и не столько потому, что сами роды были слишком опасны, чтобы проводить их на дому, но из-за того, что слишком опасным было применение на дому анестезии. Неспособность должным образом контролировать последствия наркоза выливались в массу осложнений, вплоть до смертельного исхода. В результате женщины, которые хотели получить анестезию, были вынуждены приходить рожать в больницы. Мужья переставали быть непосредственными участниками родов, а семьи практически полностью теряли контроль над тем, что происходит во время рождения. Так началась новая эра и новый взгляд на деторождение.
Рожениц, оказавшихся в больницах, также ожидала не слишком радостная участь. Больничные палаты были чудовищно грязными. Кругом свирепствовали инфекции, вызванные зачастую отсутствием элементарной гигиены. Многие женщины, искавшие в больницах безопасности и достойного медицинского ухода, умирали от инфекции, ставшей широко известной под названием «родильная лихорадка». Высокий процент заболеваний среди рожениц и новорожденных в больницах считался в норме вещей, поскольку страдания и смерть во время родов по-прежнему воспринимались как должное. И это несмотря на значительно более низкий уровень осложнений и смертности во время родов в домашних условиях.
В 1913 году Фондом Карнеги было проведено исследование, которое показало, что в то время как женщины и новорожденные продолжают умирать в больницах, жительницы рыбачьих и горных поселков Британских островов не испытывают никаких осложнений во время родов дома, бок о бок с овцами, курами и другими животными. Случаи смертельных исходов там также не встречаются.
Смерти в условиях больниц были следствием антисанитарии и распространения болезней от других пациентов, и не имели никакого отношения к родам как таковым. Тем не менее смерти продолжались, а рождение еще сильнее чем прежде стало ассоциироваться с возможным летальным исходом.
Невозможно даже представить себе женщину, способную в те времена относиться к родам без чувства дикого страха. Ведь каждая роженица знала, что если возникнут какие-то осложнения, ей в лучшем случае придется жестоко страдать, а в худшем — попросту не удастся выжить. Совершенно очевидно, что ни о каком «празднике жизни» в связи с родами в то время не могло быть и речи. Для самих женщин рождение означало приговор, которому они обречены до скончания веков.
Изменение отношения к родам во многом обусловлено деятельностью Флоренс Найтингейл. Она возобновила работу акушерских школ и настояла на том, чтобы в родильных палатах соблюдались такие же санитарные нормы, как и в остальных отделениях больниц. Используя свои способности собирать пожертвования и влияние в обществе, она добилась того, что непрофессиональные врачи и пьяницы ушли со сцены родов, а к женщинам стали относиться более бережно.
Но было уже слишком поздно. Доступность обезболивания во время родов качнула маятник. И если вначале речь шла о полном отсутствии врачебного контроля, то теперь проблемой стало залечивание. Использование лекарств, анестезия, независимо от того, есть ли в них необходимость — все это стало нормой во время родов. Поскольку родовые боли считались неизбежными, женщины получали огромные дозы анальгетиков в начале родов, а как только появлялись признаки продвижения младенца, их помещали под общий наркоз. Обычным делом стали медикаментозные роды, когда малышей протаскивали через родовые пути специальными инструментами. Тогда, а во многом и сейчас, облегчение родов и участие а них медицинского персонала считалось обязательным.
И хотя сегодня известно много аргументов в пользу обратного, огромное число врачей и самих рожениц продолжают верить в то, что боль — неизбежная составляющая родов. Широко распространено мнение, согласно которому лучшее, что может сделать женщина, это полностью отдаться врачам и тем самым помочь им выполнить свою работу. Мало кому приходит в голову мысль подумать о возможных неблагоприятных последствиях и заранее предотвратить их.
Искусственное стимулирование или, наоборот, придерживание родов используются сейчас слишком часто, в качестве обычной практики и без специальных показаний. Лекарства привносят в роды боль, проторяя дорожку для все новых и новых лекарств, которые должны подавить боль, вызванную предыдущими таблетками. И в результате многие семьи возвращаются после родов с историями, изобилующими оправданиями, разочарованиями и попытками объяснить, почему все пошло «не так как надо». Они рассказывают о бесконечной боли, использовании огромного количества лекарств, о шейке матки, которая все никак не раскрывалась, о хирургическом вмешательстве и почти всегда о глубоком ощущении собственного несчастья. Потрясения такого рода, а в некоторых случаях и травмы всегда влияют на рожениц и их детей.
Почему женщины сталкиваются с таким опытом? Почему женское тело, идеально созданное для деторождения, закрывается еще до того, как оно начинает рожать? Почему так много женщин хотят, чтобы их малышей достали с помощью операции — процедуры, которая еще 40 лет назад была настолько редкой, что вызывала удивление?

Ответ заключается в одном-единственном слове: страх. То, как мы рожаем, имеет значение! То, что испытывают наши дети во время родов, определяет их самих. То, что испытывает мать в самый момент становления матерью, меняет ее. Мягкие, естественные роды открывают что-то самое важное в нашем сердце, что-то, благодаря чему быть матерью становится легче, благодаря чему семьи становятся прочнее... Если бы родители только смогли понять, что каждое отдельное решение, которое они принимают, влияет на последующие роды, они сумели бы вернуть себе то, что они потеряли, даже не подозревая об этом.

 
r94.jpg
Пользователи : 1
Статьи : 573
Просмотры материалов : 2658847



Сейчас 88 гостей онлайн